С. Хэнсген. Рассказ об акции «625-520 в Берлине».

Видимо, это была первая акция КД, реализованная в пространстве театра. В зале- как мне кажется, хотя трудно сказать точно,- человек 100, 150, 200... Всегда считалось, что театр- это враждебная для «Коллективных действий» среда. И в этом, наверное, что-то есть. Ситуация театра усиливает момент ожидания интересного, занимательного и развлекательного. Зрители заплатили деньги за вход и за это что-нибудь соответственно ждут, чтобы им дали в обмен. И тут я почувствовала страх организатора перед пустотой: что люди будут недовольны, раздражены, что им будет скучно, неинтересно. Некоторые беспокоились о том, что публика может рваться на сцену (потом меня спрашивали: А что вы сделали бы, если бы мы пришли на сцену и стали помогать вам резать?). Четкое разделение пространства на сцену и зрительный зал действительно могло вызвать такую реакцию.

Во время акции на поле разделение между акционерами и зрителями- как мне кажется- менее провокационно, поскольку зрители могут двигаться или разговаривать между собой. А тут они прикованы к креслам и происходит совсем не то, что они ждали.

Но как ни странно, никто не ушел из зала. Такая терпеливая, интеллигентная, образованная в подобных традициях публика.

«Stress timing», который возник у организаторов (мы все, как потом выяснилось, тайно смотрели на часы и считали время) скорее всего имеет другие причины: в такой театральной ситуации возникает вопрос, сколько можно выдержать шевеления вокруг практически «ничего», чтобы не потерялась некоторая положительная напряженность... . Так что мои ощущения колебались между «stressom timing’a» и расслабленным наблюдением за движениями Ромашко (он замечательно ходил туда-сюда как естественный механизм, раскладывал и скреплял листы) и Паниткова (замечательное шуршание ножниц).

Больше всего я, наверное, все-таки наслаждалась огромными «бимами» видео-картин «625-520» на фоне пустой сцены. Когда мы монтировали видеоряд, для меня это все было документационным материалом, над которым надо было работать: «чистить», выбирать, найти правильные монтажные конфигурации. А тут я вдруг смогла пережить собственные видео кадры, которые превратились в монументальные, еле двигающиеся видео-картины. Двойная проекция производилась прямо на заднюю стену. Таким образом создавалось атмосферическое пространство. Но одновременно видео можно было смотреть и как минималистское кино. Наверное, по телевизору такую пленку никто бы не стал смотреть, или быстро прекратил просмотр (слишком скучно). Или показ сопровождался бы рассказами, как это обычно бывает при просмотре видеодокументации КД. И только в такой ситуации минимального действия на сцене можно выдержать - в контрапункт - минимальное движение кадров. И для минимального кино- как мне кажется после акционного просмотра- монтаж был сделан почти правильно. Сначала «625»- 10 минут более или менее увлекательных кадров- движения вокруг навеса (даже с некоторыми комическими элементами- падение объекта и т.п.), потом длинный отход, удаление от места действия (получается эффект фотографий с разных расстояний). Затем «520»- опять пустотный длинный кадр пути к месту действия («обратный» по отношению к «625»)- теперь уже не фотоподобный ряд, а бесконечно стоящий кадр (для меня тут были интересные совпадения- двигающиеся вдали фигурки на экране и «фигурные» механизмы на сцене СР и НП). Но я почувствовала, что публика стала проявлять некоторое беспокойство. Тут возникло обострение «stress-timing’a»: если бы вдруг не появились более интересные и развлекательные сцены с группой на рельсах, я не знаю, что произошло бы в зале. Конечно, очень эффектно получился проезд поезда: «снежная пощечина».... Здесь начало (космические звуки, наполняющие непонятное сооружение) и конец (поезд) дают такое ощущение безвременности: возникает чувство, что это какие-то совсем архаические кино-кадры. Ведь вообще с фильма «Прибытие поезда» (братья Люмьер) началась история кино. И хорошо, что в конце видеоряда был описательный текст, который на самом деле ничего не объясняет - «комическая спекулятивность» - все остается таким же непонятным...

Что касается акционного «выхода», то я довольна, что мы не стали тянуть ленту в зрительный зал, в публику.... Это дешевый эффект, который, между прочим, часто использовался в так называемом «экспериментальном театре». А так просто получилась дорога из карт как выход из зала....

В конце мы пригласили тех зрителей, которые захотели, выйти на сцену и рассмотреть, что получилось. Там же возникли разные разговоры вокруг акции и объекта. Особенно обсуждалась секретность всякого рода карт во времена СССР.

​

июнь 2001 г.