Н. Шептулин

Рассказ об акции "Сигнал красной тряпки"

(«Шведагон к акции Место действия»)

Я прибыл, как и остальные зрители, на Киевогорское поле много позже того, как там появились организаторы - их присутствие, а также очевидное намерение замаскироваться, выдавали две припаркованные у обочины "Нивы" - одна Коли Паниткова, другая - Лены Елагиной. Справа от шоссе простиралось поле, и практически сразу, как только я увидел эти машины с уже присохшей грязью, эти первые признаки начала действия, мне, в самых общих чертах стал понятен не только предполагаемый маршрут движения, но и, возможно, общие задачи организаторов.

За день до акции я перезванивался с Сюзи Франк, и мы решили поехать на акцию вместе - тем более, что для нее это было первое посещение мероприятий КД - поэтому я чувствовал некую моральную ответственность, и тут же, по прибытию на поле, счел нужным сообщить Сюзи свои мысли относительно предстоящего действия - по настойчивым рекомендациям взять с собой сапоги, было понятно, что основным действием зрителей будет, скажем так, преодоление пространства сложной проходимости. Представляя себе по описаниям других территорию поля, я был несколько поражен тем, что машины, указывающие на определенную пространственную точку (обочина шоссе, идущего параллельно полю со стороны Лобни) для большинства зрителей не значили ровно ничего, в то время как я поспешил сообщить Сюзи, что это, вероятнее всего, исходная точка движения, которое запланировано как циклическое, т.е. мы должны будем обогнуть поле справа от шоссе, а затем, оказавшись на противоположной его стороне, пересечь поле, имея в качестве цели назначения те же два автомобиля, (про развернутый впоследствии красный транспарант я, конечно не догадывался, а требование иметь при себе ножницы могло воплотиться во что угодно) - впрочем, мои рассуждения скорее всего, прошли мимо ушей Сюзи, которая, не догадываясь о предстоящих испытаниях, пребывала в явно эйфорическом и вполне романтическом настроении, впервые оказавшись на легендарной территории.

Тем не менее, мои прогнозы продолжали сбываться - Юра Лейдерман, который, видимо, был "официальным представителем" организаторов, уверенно вел за собой, и вскоре мы действительно свернули на огибающую поле дорогу, покрытую пугающе непроходимой грязью. Надо сказать, что вместо сапог я, по рекомендации Андрея Монастырского, взял мешки для мусора , которые предполагалось подвязывать веревочкой. Сюзи в этом вопросе целиком положилась на меня, и пока я сам одевал на ноги мешки и помогал это сделать Сюзи, мы вдвоем значительно отстали от колонны - при этом Сюзи уверяла, что я плохо подготовился и умыкнул почти всю веревку, так, что ей оставались для фиксации лишь два (кстати, по полтора метра каждый) отрезка. Я же, наоборот, пытался убедить ее, что это скорее ритуальный жест, чем реальная мера предосторожности, и что от мешков этих ничего не останется через пять-шесть метров прохода по этой дороге. Так оно и произошло, однако, мы потеряли изрядно времени на никчемную упаковку и шнуровку - после долгих ворчаний и препирательств, я объявил, что пойду один - иначе про нас вообще якобы забудут. Сюзи нехотя пошла за мной, но все равно отставала, я попросил ее смириться с судьбой и не пытаться сохранить мешки на ногах в целости, тем более, что они только мешали движению, увязая в грязи. Впереди же уже виднелся первый рубеж - белоснежная граница поля, и мне кажется, я как -то активизировал действия Сюзи, когда сообщил ей, что впереди лишь белоснежная равнина, и никто не собирается возвращаться той же ужасной дорогой - тем не менее, с грехом пополам, выйдя на позицию - на кромку поля, которое предстояло пересечь, я понял, что отстали мы безнадежно - где-то далеко впереди маячили отдельные фигуры "уставших" на полпути к финишу - по узкой протоптанной колее в снегу идти было немногим проще, но гораздо приятнее. Убедив Сюзи двигаться как можно быстрее, я довел ее до группы отставших и, извинившись, оставил ее на попечение Маши Чуйковой, в то время как сам стал стремительно нагонять основную группу, обгоняя по пути медленно продвигавшихся по глубокому снегу участников - их спины мешали точному позиционированию относительно исходной точки, но вскоре я действительно разглядел впереди красную и белую точки - это и были те самые "Нивы", возвышавшиеся над полем на шоссейной насыпи. Чуть позднее, когда я уже обгонял Бакштейна, прямо по курсу уже явно различался развернутый красный транспарант, маркирующий конец пути, группы достигших финиша, и даже отдельные фигуры организаторов - в частности, особенно ясно были видны фигуры Сабины и Маши Константиновой, стоявшие на некоем пнистом пригорке на уровне шоссе.

Благополучно достигнув транспаранта, я еще раз убедился в правильности моей версии - стоявшие на шоссе машины были не видны из-за овражка, следовательно их функциональное значение метафоры-ориентира этой акции только подтвердилось - если суммировать то, что оба автомобиля были одной марки, но разных цветов, тех, которые являлись доминантами в акции (белое горизонтальное пространство, ведущее к вертикальному красному), то, что главное функциональное назначение "Нивы" - автомобиль повышенной проходимости (выключенный, тем не менее, из своего непосредственного процесса пересечения местности и, подобно организаторам, стоящий несколько в стороне от "дискурса преодоления"), наконец, то, что обе машины обозначали исходную и конечную точку движения, сами, при этом, находясь в статичном состоянии - можно с уверенностью сказать, что пересечение зрителями белого (пространства) и последующее рассечение ими же красного (текста) являло собой уничтожение истинных целей акции и провоцирование зрителей к противоположной трактовке, построенной не на "дискурсе пространства", а на "дискурсе текста" в том, конечно же, смысле, что речь заходила не о тексте как таковом, а о конкретных описательных текстах "Поездок за город" - в частности, некоторые из зрителей, закономерно усматривая связь этой акции с первой акцией КД "Появление", тем не менее, возводили эту зависимость в квадрат, воспринимая это либо как римейк, либо как манифестативное окончание деятельности КД как группы. Истинные же цели акции (если конечно, проигнорировать тезис об априорной бессмысленности любых смысловых и целевых построений относительно любой из акций группы) лучше всего иллюстрируются вышеописанными примерами сигнификантности побочного в качестве главного. В итоге, когда все достигли цели, радостно нарезали материи, и, не вполне еще отойдя от ярких впечатлений, направились в сторону станции, никому и не пришло в голову вернуться на автобусе - с большим или меньшим успехом все старались поймать машину, что вряд ли можно объяснить лишь фактором усталости, но и, как мне кажется, вполне бессознательными причинами воздействия основных смысловых центров произошедшего, символизируемых красным и белым автомобилем "Нива".

 

 

5. 5. 99.